Балконы тут правят бал!
С этих балконов видно Петербург, Люксембург и даже Хельсинки.
А с этих — с видом на восток — Турцию, Египет, Ливию…
Питерский поэт Николай Гумилев, таки женившийся на одесситке Ахматовой, пишет: «Несомненно, в Одессе много безукоризненно порядочных, даже в северном смысле слова, людей. Но не они задают общий тон. На разлагающемся трупе Востока завелись маленькие, юркие червячки, за которыми будущее. Их имена — Порт-Саид, Смирна, Одесса». С этих одесских балконов видно прошлое и будущее. Стоя на балконе одесской гостиницы «Лондонская», финский генерал Маннергейм задумчиво смотрит на море, «переваривая» сказанное ему часом ранее предвидение. Назло надменному Гумилеву, одесская гадалка оказалась порядочной — не обманула.
Гуляя вдоль «Лондонской» и других одесских домов с самыми красивыми и необычными балконами, мы будем разбираться, где правда, где вымысел. И почему последнее людям нравится даже больше. Феномен Бендера, он универсален. И если разобраться, Остап Бендер не совсем одессит. Бендер — человек мира. И моря. Если верить питерским журналистам, прототип главного героя произведений Ильи Ильфа и Евгения Петрова родился в мае 1898 г. на борту парохода «Кола», следовавшего из …Стокгольма в Петербург.
Звали его Остап Бендера, и был он сыном украинской красавицы Елизаветы Бендера и подданного Османской империи Фарруха Оваджу. А «В паспорте местом его рождения был указан Гельсингфорс» (современный финский город Хельсинки).
Еще один миф, который так нравится приезжим, или?
GPS: 46.487063, 30.732409
GPS: 46.487063, 30.732409
Мавр сделал свое дело и… превратился в неомавра. Без сомнения, красивейшее здание Одессы в неомавританском стиле (Мавританская арка на Французском бульваре не в счет) — это бывшая водолечебница Шоршейна, а ныне один из корпусов Академии холода.
С недавних пор этот чисто одесский вуз (из стен которого вышел, к примеру, знаток в жилетке и вечный девственник Вассерман) потерял свою самостоятельность и стал частью Академии Пищевых (укр. Харчових) технологий. Получается, как в воду глядели одесские литературные мальчики, включая Ильфа и Багрицкого, которые в популярном арт-кафе при водолечебнице Шоршейна устроили постановку по поэме последнего «Харчевня»! Кафе поэтов «Хлам», «Пэон Четвертый», «Меблированный остров», «Зеленая лампа», «Коллектив поэтов» — 100 лет назад Одесса имела что послушать и что покушать:) Подобные литературно-артистические харче…. то есть клубы, где собирались Художники, Литераторы, Артисты и Музыканты открывались тогда, как грибы, во всех крупных городах. Киевляне, возможно, слышали про свой «Х. Л. А. М» в подвале гостиницы «Континенталь» на Крещатике. Но разве там, на Крещатике, есть такой красивый балкон, как здесь (ул. Елисаветинская, 16) — над главным входом в это яркое во всех смыслах неомавританское здание? И неслись разве с него на всю округу рваные строки В.Маяковского: «…Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?! Я лучше в баре блядям буду подавать ананасную воду!»?
Хотите еще ананасной воды, хлеба и зрелищ? Пожалуйста — читайте подарок.
В. Пелевин поселил героя своей книги «Ананасная вода для прекрасной дамы» Семена Левитана «на пятой станции Большого Фонтана… совсем рядом с морем» и одновременно «внутри бородатого и не слишком смешного анекдота, где фраза «сколько стоит эта рыба» звучала как «скильки коштуе цей фиш».
Мавр сделал свое дело и… превратился в неомавра. Без сомнения, красивейшее здание Одессы в неомавританском стиле (Мавританская арка на Французском бульваре не в счет) — это бывшая водолечебница Шоршейна, а ныне один из корпусов Академии холода.
С недавних пор этот чисто одесский вуз (из стен которого вышел, к примеру, знаток в жилетке и вечный девственник Вассерман) потерял свою самостоятельность и стал частью Академии Пищевых (укр. Харчових) технологий. Получается, как в воду глядели одесские литературные мальчики, включая Ильфа и Багрицкого, которые в популярном арт-кафе при водолечебнице Шоршейна устроили постановку по поэме последнего «Харчевня»! Кафе поэтов «Хлам», «Пэон Четвертый», «Меблированный остров», «Зеленая лампа», «Коллектив поэтов» — 100 лет назад Одесса имела что послушать и что покушать:) Подобные литературно-артистические харче…. то есть клубы, где собирались Художники, Литераторы, Артисты и Музыканты открывались тогда, как грибы, во всех крупных городах. Киевляне, возможно, слышали про свой «Х. Л. А. М» в подвале гостиницы «Континенталь» на Крещатике. Но разве там, на Крещатике, есть такой красивый балкон, как здесь (ул. Елисаветинская, 16) — над главным входом в это яркое во всех смыслах неомавританское здание? И неслись разве с него на всю округу рваные строки В.Маяковского: «…Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?! Я лучше в баре блядям буду подавать ананасную воду!»?
Хотите еще ананасной воды, хлеба и зрелищ? Пожалуйста — читайте подарок.
В. Пелевин поселил героя своей книги «Ананасная вода для прекрасной дамы» Семена Левитана «на пятой станции Большого Фонтана… совсем рядом с морем» и одновременно «внутри бородатого и не слишком смешного анекдота, где фраза «сколько стоит эта рыба» звучала как «скильки коштуе цей фиш».
GPS: 46.489080, 30.739541
Конечно же, на Тещином мосту через ведущий в порт Военный спуск балконов нет.
Зато на Приморском бульваре, который, собственно, и начинается от знаменитого моста, изысканных балконов предостаточно. Одесситы постарше помнят первого секретаря Одесского обкома КПСС Михаила Синицу, от любви которого к теще и «родился», говорят, Тещин мост. В 1960-е годы он жил в этом «скромном» желтом особняке (Приморский бульвар, 2) с единственным, правда, балконом. В летние вечера на этом балконе на втором этаже можно было увидеть Михаила Софроновича в фирменной майке-сеточке. Попивая чаек, он поглядывал вдаль: не идет ли любимая теща с той стороны Военного спуска, не несет ли его любимые блины. Или пирожки. Тут путаница с этими тещиными вкусняшками. Но еще большая путаница с самой тещей, дорогу к которой Синица сократил за счет моста: на самом деле теща одесского партийного лидера умерла еще …в 1941-м, а Тещин мост построен в 1969 году. Еще один одесский миф….
А вот то, что в этом доме, известном как дом Столыпиных, после революции проживал «красный граф» писатель …Алексей Толстой, похоже на правду. И то, что самый знаменитый одесский мост подозрительно смахивает на известный, построенный тремя годами ранее, мост Великой герцогини Шарлотты в Люксембурге — таки правда. И то, что на кладбище в Люксембурге недалеко от моста есть ухоженная могила … Андрея Мельника, основателя ОУН(м) — тоже правда. Как и то, что его побратим по антибольшевицкой борьбе, самое разыскиваемое лицом в послевоенном СССР (в 1948 году он был объявлен в общесоюзный розыск, его приметы и фотография были размещены в «ориентировки МГБ СССР») Роман Шухевич дважды приезжал в Одессу лечиться в санатории имени …Карла Маркса (сейчас он называется «Лермонтовский»), живя на квартире напротив санатория «Аркадия» и в пригороде Одессы — приморском селе Крыжановке. Купаясь в море, Шухевич потерял медальончик с изображением Богородицы, который ему в детстве подарила мать. По воспоминанию соратников, после безуспешных поисков руководитель подполья пророчески заявил: «Я потерял, уже не найду. Это значит, что я скоро умру».
Уже после гибели Романа Шухевича следствие установило, что во время лечения Шухевич часто появлялся в центре Одессы, посещал музеи, Оперный театр, бывал и тут на Приморском. Мосты — соединяют.
GPS: 46.489080, 30.739541
Конечно же, на Тещином мосту через ведущий в порт Военный спуск балконов нет.
Зато на Приморском бульваре, который, собственно, и начинается от знаменитого моста, изысканных балконов предостаточно. Одесситы постарше помнят первого секретаря Одесского обкома КПСС Михаила Синицу, от любви которого к теще и «родился», говорят, Тещин мост. В 1960-е годы он жил в этом «скромном» желтом особняке (Приморский бульвар, 2) с единственным, правда, балконом. В летние вечера на этом балконе на втором этаже можно было увидеть Михаила Софроновича в фирменной майке-сеточке. Попивая чаек, он поглядывал вдаль: не идет ли любимая теща с той стороны Военного спуска, не несет ли его любимые блины. Или пирожки. Тут путаница с этими тещиными вкусняшками. Но еще большая путаница с самой тещей, дорогу к которой Синица сократил за счет моста: на самом деле теща одесского партийного лидера умерла еще …в 1941-м, а Тещин мост построен в 1969 году. Еще один одесский миф….
А вот то, что в этом доме, известном как дом Столыпиных, после революции проживал «красный граф» писатель …Алексей Толстой, похоже на правду. И то, что самый знаменитый одесский мост подозрительно смахивает на известный, построенный тремя годами ранее, мост Великой герцогини Шарлотты в Люксембурге — таки правда. И то, что на кладбище в Люксембурге недалеко от моста есть ухоженная могила … Андрея Мельника, основателя ОУН(м) — тоже правда. Как и то, что его побратим по антибольшевицкой борьбе, самое разыскиваемое лицом в послевоенном СССР (в 1948 году он был объявлен в общесоюзный розыск, его приметы и фотография были размещены в «ориентировки МГБ СССР») Роман Шухевич дважды приезжал в Одессу лечиться в санатории имени …Карла Маркса (сейчас он называется «Лермонтовский»), живя на квартире напротив санатория «Аркадия» и в пригороде Одессы — приморском селе Крыжановке. Купаясь в море, Шухевич потерял медальончик с изображением Богородицы, который ему в детстве подарила мать. По воспоминанию соратников, после безуспешных поисков руководитель подполья пророчески заявил: «Я потерял, уже не найду. Это значит, что я скоро умру».
Уже после гибели Романа Шухевича следствие установило, что во время лечения Шухевич часто появлялся в центре Одессы, посещал музеи, Оперный театр, бывал и тут на Приморском. Мосты — соединяют.
GPS: 46.486868, 30.742076
GPS: 46.486868, 30.742076
Чтобы просто прочесть полный список известых обитателей гостиницы «Лондонская», уйдет не одна минута. Куда уж познавательнее зайти вовнутрь, подняться на третий этаж и самим «познакомиться» с ними в гостиничном мини-музее или, просто читая вывески рядом с номерами, где жили звезды.
Если нет времени или желания заходить в отель, поднимите голову на любой из этих красивых балконов. Представьте элегантного мужчину с военной выправкой и рядом с ним загадочную женщину. Эта женщина — одесская гадалка, и именно здесь, в гостинице, она предскажет этому мужчине Карлу Густаву Маннергейму, пока еще русскому офицеру, чуть ли не всю его сногсшибательную карьеру: спасение родной Финляндии от большевизма, президентство и победу над Сталиным в советско-финской войне (да, в этой, казалось, безнадежной Зимней войне финны потеряли 15% територии, но отстояли самое дорогое — свое независимое государство).
Но все это будет позже. «…перевелся сюда для лечения небольшого вывиха, полученного, когда моя лошадь споткнулась. …У меня славная комната на третьем этаже. Из нее чудесный вид на Черное море, — поселившись в «Лондонской» в сентябре 1917 года, пишет Карл Густав сестре Софии. — Забастовки портных и сапожников сделали покупку штатского платья пока что невозможной. Я решил, что не отправлюсь отсюда прежде, чем смогу надеть — по настроению — штатский костюм или мундир, и мне кажется, что я сейчас не слишком охотно надел бы мундир. Я ни за что не поверил бы, что после тридцати лет службы мне будет неприятно разгуливать в форме гвардейского улана с георгиевским крестом на груди; но последние шесть месяцев привели к тому, что я едва ли не предпочел бы забыть о своей принадлежности к «Христолюбивому победоносному воинству Российскому»..
3 декабря 1917 года Маннергейм выехал из Одессы в вагоне Красного Креста. А уже 6 декабря Финляндский сейм проголосовал за отделение Финляндии от России. Правда, официальное признание суверенности бывшего Великого княжества советское правительство подписало только 31 декабря 1917 года. А в январе следующего года Россия сделает финнам сюрприз — в первый раз попробует разделить страну, спровоцировав коммунистический путч и создав «красное» марионеточное государство. Благодаря Маннергейму, стоявшему во-о-от на этом балконе, который возглавил финскую армию, страна Суоми так никогда и не стала ни «советской», ни «народной» республикой, ни составной частью, ни сателлитом СССР. Увы, в Украине все получилось несколько по-другому. Впрочем, высказывается и такое мнение: бедной, маленькой Финляндии повезло — в декабре 1917 года армия Муравьева была отправлена на Киев, а не на Хельсинки. Вернуть Украину для большевиков было важнее, чем Суоми. А сил для решения обеих этих задач одновременно у Советов не было.
Чтобы просто прочесть полный список известых обитателей гостиницы «Лондонская», уйдет не одна минута. Куда уж познавательнее зайти вовнутрь, подняться на третий этаж и самим «познакомиться» с ними в гостиничном мини-музее или, просто читая вывески рядом с номерами, где жили звезды.
Если нет времени или желания заходить в отель, поднимите голову на любой из этих красивых балконов. Представьте элегантного мужчину с военной выправкой и рядом с ним загадочную женщину. Эта женщина — одесская гадалка, и именно здесь, в гостинице, она предскажет этому мужчине Карлу Густаву Маннергейму, пока еще русскому офицеру, чуть ли не всю его сногсшибательную карьеру: спасение родной Финляндии от большевизма, президентство и победу над Сталиным в советско-финской войне (да, в этой, казалось, безнадежной Зимней войне финны потеряли 15% територии, но отстояли самое дорогое — свое независимое государство).
Но все это будет позже. «…перевелся сюда для лечения небольшого вывиха, полученного, когда моя лошадь споткнулась. …У меня славная комната на третьем этаже. Из нее чудесный вид на Черное море, — поселившись в «Лондонской» в сентябре 1917 года, пишет Карл Густав сестре Софии. — Забастовки портных и сапожников сделали покупку штатского платья пока что невозможной. Я решил, что не отправлюсь отсюда прежде, чем смогу надеть — по настроению — штатский костюм или мундир, и мне кажется, что я сейчас не слишком охотно надел бы мундир. Я ни за что не поверил бы, что после тридцати лет службы мне будет неприятно разгуливать в форме гвардейского улана с георгиевским крестом на груди; но последние шесть месяцев привели к тому, что я едва ли не предпочел бы забыть о своей принадлежности к «Христолюбивому победоносному воинству Российскому»..
3 декабря 1917 года Маннергейм выехал из Одессы в вагоне Красного Креста. А уже 6 декабря Финляндский сейм проголосовал за отделение Финляндии от России. Правда, официальное признание суверенности бывшего Великого княжества советское правительство подписало только 31 декабря 1917 года. А в январе следующего года Россия сделает финнам сюрприз — в первый раз попробует разделить страну, спровоцировав коммунистический путч и создав «красное» марионеточное государство. Благодаря Маннергейму, стоявшему во-о-от на этом балконе, который возглавил финскую армию, страна Суоми так никогда и не стала ни «советской», ни «народной» республикой, ни составной частью, ни сателлитом СССР. Увы, в Украине все получилось несколько по-другому. Впрочем, высказывается и такое мнение: бедной, маленькой Финляндии повезло — в декабре 1917 года армия Муравьева была отправлена на Киев, а не на Хельсинки. Вернуть Украину для большевиков было важнее, чем Суоми. А сил для решения обеих этих задач одновременно у Советов не было.
GPS: 46.483007, 30.743327
Про владельцев этого дома Теодор Драйзер, живший в Одессе в «Бристоле», мог бы написать и нового «Стоика», и «Титана», и, тем более, «Финансиста». Но Драйзера провезли по обычному туристскому маршруту для иностранцев: в Оперном его повели на оперу «Садко» (он потом часто любил напевать арию Индийского гостя), а в книжном киоске ему показали его роман «Сестра Керри» в русском переводе.
Так что, скорее всего, про историю Дома Ралли на углу Пушкинской и Дерибасовской ему было известно немного. Хотя, возможно, американский писатель обратил внимание на необычные балконы на втором этаже дома: по бокам их обрамляют фигурные перегородки, которые, хотя и являются прочной опорой для балконов выше, очень напоминают балдахины. Одесское семейство греческого происхождения Ралли (Раллис, Рали, Рале) входило в десятку самых богатых и влиятельных в городе. Да и не только в городе. Представители различных линий этой семьи основали торговые и банкирские дома во многих странах мира (Россия, Англия, Франция, Италия, Индия, США, Османская империя) и получили баронские титулы и дворянское достоинство.
Кроме этого дома, Ралли владеют недвижимостью на Николаевском бульваре (гостиница «Лондонская»), на Дерибасовской, Ришельевской, Итальянской, Троицкой, Преображенской, на Александровской площади, в Театральном переулке, в Сабанском переулке и Греческой площади. Самым известным, пожалуй, из одесских греческоподданных «раллийцев» был Джон (Джованни, Иван) Ралли, умело сочетавший бизнес с дипломатической службой: в разные периоды своей насыщенной жизни он был консулом в Одессе Греции, США, и Персии. Пока муж «ковал железо, пока горячо» (точнее, продавал зерно), его супруга, Луиза Ралли, занималась благотворительностью в Женском обществе призрения бедных. Другой Ралли, Степан, основал Одесское общество покровительства животным под покровительством великого князя Михаила Николаевича (sic!) Крымская война перетасовала карты экспортерам украинского хлеба из Одесского порта. Предприимчивых греков обогнали не менее предприимчивые евреи: Ефруси, Бродский, Баржанский, Клейман, Бланк, Герценштейн, Гольденберг, Фишерович и др. Ралли же переориентировались: в 1860-е годы одной из основных статей их бизнеса становится хлопок, который шел на ура в Германию и США. И впоследствии их в значительной степени привлекал текстиль. Возможно, «балдахины» на балконах дома Ралли это дань текстилю, давшему новый толчок их бизнесу? А у нынешних хозяев дома — свой бизнес: «Продам кв. Жилой дом Ралли.
Настоящая бельгийка с лифтом. Дом в очень хорошем состоянии. Огромная шикарная квартира в классическом стиле. Отопление 2 АГВ . Потолки высоченные. Есть 2 балкона, на фасад и во двор. 2 с/у. Описание тут излишне, необходимо видеть своими глазами. Звоните».
GPS: 46.483007, 30.743327
Про владельцев этого дома Теодор Драйзер, живший в Одессе в «Бристоле», мог бы написать и нового «Стоика», и «Титана», и, тем более, «Финансиста». Но Драйзера провезли по обычному туристскому маршруту для иностранцев: в Оперном его повели на оперу «Садко» (он потом часто любил напевать арию Индийского гостя), а в книжном киоске ему показали его роман «Сестра Керри» в русском переводе.
Так что, скорее всего, про историю Дома Ралли на углу Пушкинской и Дерибасовской ему было известно немного. Хотя, возможно, американский писатель обратил внимание на необычные балконы на втором этаже дома: по бокам их обрамляют фигурные перегородки, которые, хотя и являются прочной опорой для балконов выше, очень напоминают балдахины. Одесское семейство греческого происхождения Ралли (Раллис, Рали, Рале) входило в десятку самых богатых и влиятельных в городе. Да и не только в городе. Представители различных линий этой семьи основали торговые и банкирские дома во многих странах мира (Россия, Англия, Франция, Италия, Индия, США, Османская империя) и получили баронские титулы и дворянское достоинство.
Кроме этого дома, Ралли владеют недвижимостью на Николаевском бульваре (гостиница «Лондонская»), на Дерибасовской, Ришельевской, Итальянской, Троицкой, Преображенской, на Александровской площади, в Театральном переулке, в Сабанском переулке и Греческой площади. Самым известным, пожалуй, из одесских греческоподданных «раллийцев» был Джон (Джованни, Иван) Ралли, умело сочетавший бизнес с дипломатической службой: в разные периоды своей насыщенной жизни он был консулом в Одессе Греции, США, и Персии. Пока муж «ковал железо, пока горячо» (точнее, продавал зерно), его супруга, Луиза Ралли, занималась благотворительностью в Женском обществе призрения бедных. Другой Ралли, Степан, основал Одесское общество покровительства животным под покровительством великого князя Михаила Николаевича (sic!) Крымская война перетасовала карты экспортерам украинского хлеба из Одесского порта. Предприимчивых греков обогнали не менее предприимчивые евреи: Ефруси, Бродский, Баржанский, Клейман, Бланк, Герценштейн, Гольденберг, Фишерович и др. Ралли же переориентировались: в 1860-е годы одной из основных статей их бизнеса становится хлопок, который шел на ура в Германию и США. И впоследствии их в значительной степени привлекал текстиль. Возможно, «балдахины» на балконах дома Ралли это дань текстилю, давшему новый толчок их бизнесу? А у нынешних хозяев дома — свой бизнес: «Продам кв. Жилой дом Ралли.
Настоящая бельгийка с лифтом. Дом в очень хорошем состоянии. Огромная шикарная квартира в классическом стиле. Отопление 2 АГВ . Потолки высоченные. Есть 2 балкона, на фасад и во двор. 2 с/у. Описание тут излишне, необходимо видеть своими глазами. Звоните».
GPS: 46.482194, 30.739167
GPS: 46.482194, 30.739167
Самый длинный цельный балкон в Европе таки находится в Одессе. По крайней мере таковым он был на момент постройки этого доходного дома, принадлежащему греческому предпринимателю Маврокордато, на углу улиц Екатерининской и Греческой. В советское время этот перекресток в народе называли — Два Карла (улицы тогда носили название Карла Маркса и Карла Либкнехта).
Самый длинный цельный балкон в Европе таки находится в Одессе. По крайней мере таковым он был на момент постройки этого доходного дома, принадлежащему греческому предпринимателю Маврокордато, на углу улиц Екатерининской и Греческой. В советское время этот перекресток в народе называли — Два Карла (улицы тогда носили название Карла Маркса и Карла Либкнехта).
GPS: 46.481031, 30.742838
Мы не зря упоминали гостиницу «Бристоль», которая в недавние еще времена называлась «Красной».
Почему «Красной»? Версий много.
«Одесская мудрость гласит: если с тобой знакомая дама, ты обязан угощать ее гренадином», — хитрил Исаак Бабель, ухаживая за приятельницей-художницей в кафе «Красной». «Лифт вниз не подымает», — цитировал оригинальную надпись у лифта в «Красной» живший здесь Зиновий Гердт. Кстати, именно в «Красной» («Бристоле») смонтировали первый в Одессе лифт, и в каждом номере установили телефонные аппараты. Добрые и порой смешные воспоминания вызывал знаменитый отель и у других VIP-постояльцев: Теодора Драйзера, Джеймса Олдриджа, Анри Барбюса, Иннокентия Смоктуновского, Аркадия Райкина, Михаила Державина, Андрея Миронова, Богдана Ступки, Джона Малковича…
Вернемся к нашим балконам. Привлекает внимание маленький балкон на третьем этаже с коваными перилами и полунагой гипсовой девушкой, которая, словно зазывая посетителей, подняла вверх руку. А на углу расположены два балкона-эркера, напоминающие замки сказочных принцесс. Собственно, эркеры сначала и появились в замках и крепостях как оборонительный выступ, улучшающий обстрел противника, забирающегося на крепостную стену, отсюда и название (старофранц. «arquier» — лучник, защитник).
А вот воспоминания об имперском и королевском губернаторе Одессы, командующем австрийскими силами в Украине фельдмаршал-лейтенанте Эдуарде фон Бельце, покончившем здесь с собой в ноябре 1918 года, вошли в «Золотой теленок» Ильфа и Петрова: «— Вы, наверно, слышали про фон Бельца? — Не только слышали, — сказал Паламидов, — но и видели. Ваш фон Бельц лежал в своем золотом кабинете во дворце командующего Одесским военным округом с простреленной головой. Он застрелился, узнав, что в вашем отечестве произошла революция…»
GPS: 46.481031, 30.742838
Мы не зря упоминали гостиницу «Бристоль», которая в недавние еще времена называлась «Красной».
Почему «Красной»? Версий много.
«Одесская мудрость гласит: если с тобой знакомая дама, ты обязан угощать ее гренадином», — хитрил Исаак Бабель, ухаживая за приятельницей-художницей в кафе «Красной». «Лифт вниз не подымает», — цитировал оригинальную надпись у лифта в «Красной» живший здесь Зиновий Гердт. Кстати, именно в «Красной» («Бристоле») смонтировали первый в Одессе лифт, и в каждом номере установили телефонные аппараты. Добрые и порой смешные воспоминания вызывал знаменитый отель и у других VIP-постояльцев: Теодора Драйзера, Джеймса Олдриджа, Анри Барбюса, Иннокентия Смоктуновского, Аркадия Райкина, Михаила Державина, Андрея Миронова, Богдана Ступки, Джона Малковича…
Вернемся к нашим балконам. Привлекает внимание маленький балкон на третьем этаже с коваными перилами и полунагой гипсовой девушкой, которая, словно зазывая посетителей, подняла вверх руку. А на углу расположены два балкона-эркера, напоминающие замки сказочных принцесс. Собственно, эркеры сначала и появились в замках и крепостях как оборонительный выступ, улучшающий обстрел противника, забирающегося на крепостную стену, отсюда и название (старофранц. «arquier» — лучник, защитник).
А вот воспоминания об имперском и королевском губернаторе Одессы, командующем австрийскими силами в Украине фельдмаршал-лейтенанте Эдуарде фон Бельце, покончившем здесь с собой в ноябре 1918 года, вошли в «Золотой теленок» Ильфа и Петрова: «— Вы, наверно, слышали про фон Бельца? — Не только слышали, — сказал Паламидов, — но и видели. Ваш фон Бельц лежал в своем золотом кабинете во дворце командующего Одесским военным округом с простреленной головой. Он застрелился, узнав, что в вашем отечестве произошла революция…»
GPS: 46.480663, 30.743165
GPS: 46.480663, 30.743165
Во дворе рядом с Оперным — «французский» Пале-Рояль, а во дворе Одесской филармонии — «Италия» с «Венецианским» балконом.
Кишиневско-одесский итальянец Александр Бернардацци спроектировал и филармонию, и расположенную по соседству гостиницу «Бристоль» (здесь балконы не венецианские, но тоже хороши, правда?). Но если отель строился как отель, то другой плод таланта выдающегося архитектора, о котором мы ведем речь, к музыке изначально отношения не имел. Бернардацци (см. его бюст автора возле лестницы у центрального входа) проектировал это здание в стиле венецианской готики с элементами итальянского возрождения — для биржи. И акустика здесь соответствующая — чтобы шушукающихся между собой «лепетутников» (маклера-спекулянты) не подслушали конкуренты из соседней группки.
Но, видимо, «горлан революции» Владимир Маяковский, который в марте 1928 года давал здесь последнее выступление в Одессе, так потряс звукодинамические устои помещения, что филармония с тех пор стала одним из самых популярных концертных залов в городе. Это, конечно, шутка. Гораздо раньше и с не меньшим успехом в нашей филармонии выступали Ференц Лист и Федор Шаляпин и другие отечественные и заграничные звезды. Если, конечно, им позволяли строгая уборщица тетя Маня (это она ругала Р. Карцева: «Вы пересаливаете лицом») и полуслепая билетерша мадам Гризоцкая, вечные персонажи филармонийного фольклора.
Меньше известно, что в этом красивейшем здании прошел Первый всероссийский фехтовальный турнир.
Во дворе рядом с Оперным — «французский» Пале-Рояль, а во дворе Одесской филармонии — «Италия» с «Венецианским» балконом.
Кишиневско-одесский итальянец Александр Бернардацци спроектировал и филармонию, и расположенную по соседству гостиницу «Бристоль» (здесь балконы не венецианские, но тоже хороши, правда?). Но если отель строился как отель, то другой плод таланта выдающегося архитектора, о котором мы ведем речь, к музыке изначально отношения не имел. Бернардацци (см. его бюст автора возле лестницы у центрального входа) проектировал это здание в стиле венецианской готики с элементами итальянского возрождения — для биржи. И акустика здесь соответствующая — чтобы шушукающихся между собой «лепетутников» (маклера-спекулянты) не подслушали конкуренты из соседней группки.
Но, видимо, «горлан революции» Владимир Маяковский, который в марте 1928 года давал здесь последнее выступление в Одессе, так потряс звукодинамические устои помещения, что филармония с тех пор стала одним из самых популярных концертных залов в городе. Это, конечно, шутка. Гораздо раньше и с не меньшим успехом в нашей филармонии выступали Ференц Лист и Федор Шаляпин и другие отечественные и заграничные звезды. Если, конечно, им позволяли строгая уборщица тетя Маня (это она ругала Р. Карцева: «Вы пересаливаете лицом») и полуслепая билетерша мадам Гризоцкая, вечные персонажи филармонийного фольклора.
Меньше известно, что в этом красивейшем здании прошел Первый всероссийский фехтовальный турнир.
GPS: 46.481395, 30.750282
Если супругу градоначальника Марию Фердинандовну Кич-Маразли можно считать самой загадочной дамой Одессы, то Юлия Мортон — безусловно, самая загадочная дама улицы Маразлиевской.
Юлия Станиславовна (1858-?) происходила из весьма обеспеченной семьи и владела несколькими домостроениями в Одессе, прямо скажем, тоже не дешевыми. Есть версия, что она все-таки Степановна, а папа ее — представитель богатейшего одесского рода греков Ралли, Степан Иванович Ралли. Вот, собственно, и все, что известно об этой барышне. Юлии Мортон было всего 28 лет, когда она стала владелицей особняка на Маразлиевской, 16 с длинным угловым балконом на втором этаже.
Оригинальное кованное ограждение лентоподобного балкона, кариатида и старинная дверь парадного входа — это еще не все изюминки особняка загадочной Юлии Мортон. Внутри радует глаз лестничный шлюз и одна из красивейших винтовых лестниц Одессы ведет от черного входа… Куда ведет? Как писал Маяковский: «Если Одесса — Одесса-мама, то Нью-Йорк — Одесса-отец». Нью-йоркская писательница Белл (Белла) Кауфман, внучка Шолом-Алейхема (Шолома Нохумовича Рабиновича), написала роман «Вверх по лестнице, ведущей вниз», с которым советские читатели ознакомились еще в 1967 году и по которому был снят оскароносный фильм. Почему такое название?
Писательница, жившая с родителями и дедом в Одессе на Канатной, рассказала: «Я… побывала в Одессе, захотела прогуляться к морю, вышла на Потемкинскую лестницу, а там, если помните, нет перил. И вдруг моя рука сама собой потянулась вверх. Я поняла: рука помнит этот жест: спускаясь по лестнице, я держалась за мамину руку».
GPS: 46.481395, 30.750282
Если супругу градоначальника Марию Фердинандовну Кич-Маразли можно считать самой загадочной дамой Одессы, то Юлия Мортон — безусловно, самая загадочная дама улицы Маразлиевской.
Юлия Станиславовна (1858-?) происходила из весьма обеспеченной семьи и владела несколькими домостроениями в Одессе, прямо скажем, тоже не дешевыми. Есть версия, что она все-таки Степановна, а папа ее — представитель богатейшего одесского рода греков Ралли, Степан Иванович Ралли. Вот, собственно, и все, что известно об этой барышне. Юлии Мортон было всего 28 лет, когда она стала владелицей особняка на Маразлиевской, 16 с длинным угловым балконом на втором этаже.
Оригинальное кованное ограждение лентоподобного балкона, кариатида и старинная дверь парадного входа — это еще не все изюминки особняка загадочной Юлии Мортон. Внутри радует глаз лестничный шлюз и одна из красивейших винтовых лестниц Одессы ведет от черного входа… Куда ведет? Как писал Маяковский: «Если Одесса — Одесса-мама, то Нью-Йорк — Одесса-отец». Нью-йоркская писательница Белл (Белла) Кауфман, внучка Шолом-Алейхема (Шолома Нохумовича Рабиновича), написала роман «Вверх по лестнице, ведущей вниз», с которым советские читатели ознакомились еще в 1967 году и по которому был снят оскароносный фильм. Почему такое название?
Писательница, жившая с родителями и дедом в Одессе на Канатной, рассказала: «Я… побывала в Одессе, захотела прогуляться к морю, вышла на Потемкинскую лестницу, а там, если помните, нет перил. И вдруг моя рука сама собой потянулась вверх. Я поняла: рука помнит этот жест: спускаясь по лестнице, я держалась за мамину руку».
