Перефразируя известную поговорку, модерн не сразу строился.
И из чего же он строился?
Понтический известняк, он же ракушечник (или по-простому ракушняк) — это не что иное, как спрессованные миллионами лет ракушки моллюсков cardium litorale, сердцевидок, как их называют за внешнее сходство с очертаниями сердца. Первыми жителями, которые осваивали земли будущей Одессы, были отставные черноморские казаки (после XVI века). Небоеспособные казаки оставались жить на берегу, а мёртвых хоронили в городе или рядом. До сих пор на старых кладбищах можно увидеть казачьи кресты из ракушняка. После заключения мира между Россией и Турцией в конце XVIII века Екатерина II, благодаря стараниям атамана Головатого, разрешила казакам селиться на песчаной пересыпи у берегов Хаджибеевского и Куяльницкого лиманов. Именно украинская казацкая среда дала Одессе ее первых строителей. Вспомним простого каменщика и рабочего мраморных мастерских Одессы Елисея Слабченко, отца выдающегося украинского историка Михаила Слабченко. На протяжении 1794—1820 гг. в Хаджибее и Одессе проживали 635 черноморских казаков и их родственников, многие из которых добывали этот самый «сердечный» ракушнняк. Совсем не маленькая цифра для города, в котором на то время жило лишь несколько тысяч человек. Автором проекта перестройки Одессы был выходец из казацкой старшины, статс-секретарь Екатерины ІІ Андриан Грибовский.
Представитель казацкой династии Шостаков Антин Шостак служил на рубеже ХVIII и XIX веков военным инженером на Юге Украины. Вместе с голландцем Францем де Волланом в 1793 г. он обследовал побережье и избрал место для будущего города. В качестве частного строительного подрядчика Шостак сооружал Большой мол в Одесском порту, Ришельевский лицей в квартале между Дерибасовской, Екатерининской и Ланжероновской улицами. Федор Нестурх (Нештурха), Пантелеймон Йодко, Иван Яценко, Яков Пономаренко, Лев Прокопович, Юрий Дмитренко… Имена этих украинцев навсегда сохранились в каменной летописи построенного ими города. А еще итальянцы, швейцарцы, французы, немцы, поляки, чехи и евреи — Черноморскую Жемчужину строили зодчие чуть ли не со всей Европы. И многие из них, работавшие на рубеже XIX и XX веков, подарили городу замечательные здания в стиле модерна.
Сегодня Господу облака Вылепил Микеланджело. Ты видишь — это его рука Над брошенными пляжами… — писала известная одесская поэтесса Ирина Ратушинская, брошенная системой в ГУЛАГ и спасенная благодаря мировой общественности. Архитекторы-модернисты, при всем уважении к Микеланджело и к старым мастерам, сусальные облака и прочую лепнину на фасадах не жаловали. Но от этого их творения выглядят не менее привлекательно. (На фото: так выглядел до революции дом Луцкого по адресу Маразлиевская, 2; по плану реставрации дом вскоре должен обрести скульптуры, установленные первоначально и утерянные в советское время).
GPS: 46.481914, 30.720305
GPS: 46.481914, 30.720305
В старых одесских домах на лестницах, нередко винтовых, можно встретить клеймо завода Эммануила Нудельмана.
Точнее это был не завод, а небольшой заводик, с литейным и механическим участками, где, кроме лестниц, изготавливались различные инструменты, рифельные станки и прочее оборудование. Сейчас это симпатичное здание с колоннами (ул. Мечникова, 48) занимает общежитие Одесского музыкального училища им. Данькевича, и из полукруглых окон слышны арии, сольфеджио и всякие прочие фуги.
Дети Эммануила Нудельмана тоже были небесталаны. После обучения в одесской «Грековке» у такого мастера, как Михайло Жук (см. маршрут «Одесса-мама, Украина-ненька») дочь Нудельмана стала известной художницей, а один из сыновей, Александр, прославился как конструктор авиационных пушек и ракет, которые отличились и на Курской битве и при штурме Берлина. За эти заслуги Александру Эммануиловичу в Одессе, на бульваре Михаила Жванецкого, был установлен бронзовый бюст. Что интересно, что при жизни: и бульвар получил свое новое имя при жизни одесского сатирика, и памятник Нудельману установили при жизни конструктора.
Аккурат, кстати, между художественной галереей и «вишневым садком Раневской», который и вдохновил Чехова на написание «Вишневого сада» (по крайней мере так гласит одесская легенда — см.табличку на Торговой угол бульвара Жванецкого.
В старых одесских домах на лестницах, нередко винтовых, можно встретить клеймо завода Эммануила Нудельмана.
Точнее это был не завод, а небольшой заводик, с литейным и механическим участками, где, кроме лестниц, изготавливались различные инструменты, рифельные станки и прочее оборудование. Сейчас это симпатичное здание с колоннами (ул. Мечникова, 48) занимает общежитие Одесского музыкального училища им. Данькевича, и из полукруглых окон слышны арии, сольфеджио и всякие прочие фуги.
Дети Эммануила Нудельмана тоже были небесталаны. После обучения в одесской «Грековке» у такого мастера, как Михайло Жук (см. маршрут «Одесса-мама, Украина-ненька») дочь Нудельмана стала известной художницей, а один из сыновей, Александр, прославился как конструктор авиационных пушек и ракет, которые отличились и на Курской битве и при штурме Берлина. За эти заслуги Александру Эммануиловичу в Одессе, на бульваре Михаила Жванецкого, был установлен бронзовый бюст. Что интересно, что при жизни: и бульвар получил свое новое имя при жизни одесского сатирика, и памятник Нудельману установили при жизни конструктора.
Аккурат, кстати, между художественной галереей и «вишневым садком Раневской», который и вдохновил Чехова на написание «Вишневого сада» (по крайней мере так гласит одесская легенда — см.табличку на Торговой угол бульвара Жванецкого.
GPS: 46.488398, 30.731367
Улице Елисаветинской, куда Бунин поселил своего несчастного капитана, прошедшего и Крым, и Рим, и Сингапур, и Коломбо вместе с верным псом Чангом («Сны Чанга»), есть что рассказать. Перефразируя известный анекдот, можно сказать, что Аптека Гаевского — всё.
Увы, красивейший дом Руссова рядом с Соборкой, где находилась самая известная в городе аптека, вряд ли повторит подвиг птицы Феникс. К счастью, вандалы-пироманы не добрались до доходного дома «аптекаря» Гаевского (Елисаветинская, 17), построенного в 1905-м архитектором Федором Троупянским по проекту Владислава Домбровского. Возможно, своеобразный геометрически-природный этно-узор с подсолнухами на фасаде несет не только украшательную, но и оберегающую функцию? По крайней мере, когда активисты одесского «антимайдана» в апреле 2014 года попытались поджечь исторический факультет Одесского университета (Елисаветинская, 12), как одно из самых патриотичных подразделений вуза, ни соседний дом, ни дом Гаевского не пострадал.
А напротив дома Гаевского находится химический факультет Одесского Национального Университета имени И. Мечникова. Если истфак — «рассадник украинского национализм», то химфак — «рассадник африканских президентов»: да-да, выпускник химфака ОНУ — Али Мохамед Шейн — стал президентом Танзании и Занзибара.
Впрочем, не только из одесского универа вылетают в теплые страны «птицы» высокого политического ранга, другие одесские вузы тоже не отстают: в пищевой академии, например, учился будущий президент Монголии. Получается, Одесса не просто мама, а кормящая мать (именно так дословно переводится alma mater, то есть родной вуз:).
GPS: 46.488398, 30.731367
Улице Елисаветинской, куда Бунин поселил своего несчастного капитана, прошедшего и Крым, и Рим, и Сингапур, и Коломбо вместе с верным псом Чангом («Сны Чанга»), есть что рассказать. Перефразируя известный анекдот, можно сказать, что Аптека Гаевского — всё.
Увы, красивейший дом Руссова рядом с Соборкой, где находилась самая известная в городе аптека, вряд ли повторит подвиг птицы Феникс. К счастью, вандалы-пироманы не добрались до доходного дома «аптекаря» Гаевского (Елисаветинская, 17), построенного в 1905-м архитектором Федором Троупянским по проекту Владислава Домбровского. Возможно, своеобразный геометрически-природный этно-узор с подсолнухами на фасаде несет не только украшательную, но и оберегающую функцию? По крайней мере, когда активисты одесского «антимайдана» в апреле 2014 года попытались поджечь исторический факультет Одесского университета (Елисаветинская, 12), как одно из самых патриотичных подразделений вуза, ни соседний дом, ни дом Гаевского не пострадал.
А напротив дома Гаевского находится химический факультет Одесского Национального Университета имени И. Мечникова. Если истфак — «рассадник украинского национализм», то химфак — «рассадник африканских президентов»: да-да, выпускник химфака ОНУ — Али Мохамед Шейн — стал президентом Танзании и Занзибара.
Впрочем, не только из одесского универа вылетают в теплые страны «птицы» высокого политического ранга, другие одесские вузы тоже не отстают: в пищевой академии, например, учился будущий президент Монголии. Получается, Одесса не просто мама, а кормящая мать (именно так дословно переводится alma mater, то есть родной вуз:).
GPS: 46.487975, 30.735429
GPS: 46.487975, 30.735429
Почему особняк-обманка, спрашиваете?
Во-первых, потому что стилей в нем намешано, как разноцветных витражей на лестничных пролетах.
Глядя сквозь них, зоркий глаз разглядит и модерн.
Во-вторых, путаются не только любители зодчества, а и историки с краеведами: чья хатынка-то?
Доходный дом Золотницкого и флигель Заблудовского по одной информации, дом Тработи — по другой. Ну, и в третьих: Сколько, по-вашему, этажей в этом доме-ярком представителе одесского эклектизма? Ну да, с улицы вы видите несомненные 4 этажа. Понимая, что вопрос с подвохом, вы пробуете прикинуть: где этаж (или этажи) «лишний», только кажущийся, или, наоборот, какой этаж (или этажи) на самом деле этажом не является… Не мучайтесь. Просто зайдите во двор и сделайте маленькое открытие: с этой стороны не 4, а… 7 этажей. И на каком-то из них в давнее, еще дореволюционное время было консульство САСШ (Северо-Американские Соединённые Штаты — так тогда называли США). А после победы советской власти кабинеты заморских буржуев реквизировал небезызвестный матрос Железняк (ему приписывают фразу: «Караул устал!», которую якобы он произнес при разгоне Учредительного собрания) и его друзья-анархисты.
Бунтарь от поэзии Эдуард Багрицкий «приписал» этот дом к своей «Дерибасовской ночью»: На грязном небе выбиты лучами Зеленые буквы: «Шоколад и какао», И автомобили, как коты с придавленными хвостами, Неистово визжат: «Ах, мяу! мяу!» Черные деревья растрепанными метлами Вымели с неба нарумяненные звезды, И красно-рыжие трамваи, погромыхивая мордами, По черепам булыжников ползут на роздых.
Гранитные дельфины — разжиревшие мопсы — У грязного фонтана захотели пить, И памятник Пушкина, всунувши в рот папиросу, Просит у фонаря: «Позвольте закурить!» Дегенеративные тучи проносятся низко, От женских губ несет копеечными сигарами, И месяц повис, как оранжевая сосиска, Над мостовой, расчесавшей пробор тротуарами. Семиэтажный дом с вывесками в охапке, Курит уголь, как денди сигару, И красноносый фонарь в гимназической шапке Подмигивает вывеске — он сегодня в ударе. На черных озерах маслянистого асфальта Рыжие звезды служат ночи мессу… Радуйтесь, сутенеры, трубы дома подымайте! — И у Дерибасовской есть поэтесса! Конечно, этот дом (как, впрочем, и вышеупомянутый памятник Пушкина), к Дерибасовской относится постольку-поскольку, но сказано ж: Багрицкий — бунтарь от поэзии. В любом случае эта «обманка» — одно из самых красивых и оригинальных по архитектуре зданий нашего города.
Простой, но нетипичный орнамент на фасаде, великолепно оформленные балконы и шикарный подъезд — все это составляет уникальность дома. Фасадный флигель был построен в 1890 году по проекту немца Пауля Клейна. Строил их тоже немец, уроженец Люстдорфа (Черноморки) Бруно Бауэр. Практически Modern Talking получается.
Почему особняк-обманка, спрашиваете?
Во-первых, потому что стилей в нем намешано, как разноцветных витражей на лестничных пролетах.
Глядя сквозь них, зоркий глаз разглядит и модерн.
Во-вторых, путаются не только любители зодчества, а и историки с краеведами: чья хатынка-то?
Доходный дом Золотницкого и флигель Заблудовского по одной информации, дом Тработи — по другой. Ну, и в третьих: Сколько, по-вашему, этажей в этом доме-ярком представителе одесского эклектизма? Ну да, с улицы вы видите несомненные 4 этажа. Понимая, что вопрос с подвохом, вы пробуете прикинуть: где этаж (или этажи) «лишний», только кажущийся, или, наоборот, какой этаж (или этажи) на самом деле этажом не является… Не мучайтесь. Просто зайдите во двор и сделайте маленькое открытие: с этой стороны не 4, а… 7 этажей. И на каком-то из них в давнее, еще дореволюционное время было консульство САСШ (Северо-Американские Соединённые Штаты — так тогда называли США). А после победы советской власти кабинеты заморских буржуев реквизировал небезызвестный матрос Железняк (ему приписывают фразу: «Караул устал!», которую якобы он произнес при разгоне Учредительного собрания) и его друзья-анархисты.
Бунтарь от поэзии Эдуард Багрицкий «приписал» этот дом к своей «Дерибасовской ночью»: На грязном небе выбиты лучами Зеленые буквы: «Шоколад и какао», И автомобили, как коты с придавленными хвостами, Неистово визжат: «Ах, мяу! мяу!» Черные деревья растрепанными метлами Вымели с неба нарумяненные звезды, И красно-рыжие трамваи, погромыхивая мордами, По черепам булыжников ползут на роздых.
Гранитные дельфины — разжиревшие мопсы — У грязного фонтана захотели пить, И памятник Пушкина, всунувши в рот папиросу, Просит у фонаря: «Позвольте закурить!» Дегенеративные тучи проносятся низко, От женских губ несет копеечными сигарами, И месяц повис, как оранжевая сосиска, Над мостовой, расчесавшей пробор тротуарами. Семиэтажный дом с вывесками в охапке, Курит уголь, как денди сигару, И красноносый фонарь в гимназической шапке Подмигивает вывеске — он сегодня в ударе. На черных озерах маслянистого асфальта Рыжие звезды служат ночи мессу… Радуйтесь, сутенеры, трубы дома подымайте! — И у Дерибасовской есть поэтесса! Конечно, этот дом (как, впрочем, и вышеупомянутый памятник Пушкина), к Дерибасовской относится постольку-поскольку, но сказано ж: Багрицкий — бунтарь от поэзии. В любом случае эта «обманка» — одно из самых красивых и оригинальных по архитектуре зданий нашего города.
Простой, но нетипичный орнамент на фасаде, великолепно оформленные балконы и шикарный подъезд — все это составляет уникальность дома. Фасадный флигель был построен в 1890 году по проекту немца Пауля Клейна. Строил их тоже немец, уроженец Люстдорфа (Черноморки) Бруно Бауэр. Практически Modern Talking получается.
GPS: 46.487882, 30.735689
Два адреса одного архитектурного шедевра — Сабанеев мост, 5/7 и ул. Гоголя, 21
Киевляне удивятся: неужели Городецкий и в Одессе успел натворить каменных чудес?
Внимательный заметит табличку со стороны ул. Гоголя: «Постр. архит. Прохаска В.И». и вопрос отпадет сам собой. Примечательно, что этот дом, построенный чехом Прохаской, как и немецкий дом-обманка напротив, тоже имеет хитрую этажность: вообще-то, трехэтажный, из-за понижения уровня грунта при спуске улицы Гоголя к морю, он со стороны Сабанеева моста обретает практически полноценный четвертый этаж. Кроме этого полуподвала, ставшего дополнительным этажом, на доме имеется еще и антресольный этаж, на котором «живут» под крышей пухленькие… нет, не карлсоны, а путти. Подобные мальчуганы-амурчики (итал. Amorreto putto) расположились под ногами рафаэлевской Сикстинской Мадонны. А в самом доме располагался во время оно одесский офис Акционерного общества электротехнических заводов «Siemens & Halske», где работал Иосиф Борисович Фон-Деш. Как видите, и здесь без немцев не обошлось. Потом этот самый Фон-Деш подарил дом дочке в качестве приданного.
Повезло ли последней с мужем, история умалчивает, но новому собственнику дома — Петру Кухте, директору правления Товарищества «Д.П. Котляревский» точно повезло. Династия одесских торговцев Котляревских к знаменитому автору «Энеиды» имеет такое же отношение, как Викентий Прохаска к Викентию Хвойке, первооткрывателю трипольской культуры, однако это не помешало Павлу Петровичу Котляревскому принимать активное участие в одесской «Просвіті».
И, возвращаясь к немцам: на 2-м фото — вот так в октябре 1941 года выглядели «чешский» и «немецкий» дома на углу улиц Гоголя и Сабанеева моста.
GPS: 46.487882, 30.735689
Два адреса одного архитектурного шедевра — Сабанеев мост, 5/7 и ул. Гоголя, 21
Киевляне удивятся: неужели Городецкий и в Одессе успел натворить каменных чудес?
Внимательный заметит табличку со стороны ул. Гоголя: «Постр. архит. Прохаска В.И». и вопрос отпадет сам собой. Примечательно, что этот дом, построенный чехом Прохаской, как и немецкий дом-обманка напротив, тоже имеет хитрую этажность: вообще-то, трехэтажный, из-за понижения уровня грунта при спуске улицы Гоголя к морю, он со стороны Сабанеева моста обретает практически полноценный четвертый этаж. Кроме этого полуподвала, ставшего дополнительным этажом, на доме имеется еще и антресольный этаж, на котором «живут» под крышей пухленькие… нет, не карлсоны, а путти. Подобные мальчуганы-амурчики (итал. Amorreto putto) расположились под ногами рафаэлевской Сикстинской Мадонны. А в самом доме располагался во время оно одесский офис Акционерного общества электротехнических заводов «Siemens & Halske», где работал Иосиф Борисович Фон-Деш. Как видите, и здесь без немцев не обошлось. Потом этот самый Фон-Деш подарил дом дочке в качестве приданного.
Повезло ли последней с мужем, история умалчивает, но новому собственнику дома — Петру Кухте, директору правления Товарищества «Д.П. Котляревский» точно повезло. Династия одесских торговцев Котляревских к знаменитому автору «Энеиды» имеет такое же отношение, как Викентий Прохаска к Викентию Хвойке, первооткрывателю трипольской культуры, однако это не помешало Павлу Петровичу Котляревскому принимать активное участие в одесской «Просвіті».
И, возвращаясь к немцам: на 2-м фото — вот так в октябре 1941 года выглядели «чешский» и «немецкий» дома на углу улиц Гоголя и Сабанеева моста.
GPS: 46.476461, 30.740023
GPS: 46.476461, 30.740023
Магазин «Черноморец» на углу улиц Ришельевской и Троицкой с деревьями на крыше и изящными барельефами на стенах в античном стиле имеет караимскую историю. Рядом — на Троицкой — было караимское училище и кенаса (церковь).
Роскошное четырехэтажное здание магазина спроектировал архитектор Арон Панпулов из одесской караимской общины в 1913-м. Увы, ни здесь, ни где-нибудь еще в Одессе вы не услышите караимской речи. Едва ли не единственное напоминание об этом этносе в Одессе — это караимские пирожки, которые можно купить в соседнем с «Черноморцем» продуктовом магазине.
Магазин «Черноморец» на углу улиц Ришельевской и Троицкой с деревьями на крыше и изящными барельефами на стенах в античном стиле имеет караимскую историю. Рядом — на Троицкой — было караимское училище и кенаса (церковь).
Роскошное четырехэтажное здание магазина спроектировал архитектор Арон Панпулов из одесской караимской общины в 1913-м. Увы, ни здесь, ни где-нибудь еще в Одессе вы не услышите караимской речи. Едва ли не единственное напоминание об этом этносе в Одессе — это караимские пирожки, которые можно купить в соседнем с «Черноморцем» продуктовом магазине.
GPS: 46.474949, 30.745165
Если с магазином «Черноморец» на Троицкой/Пушкинской соседствовал флигель караимской кенасы, то это похожее на палаццо здание с магазином на углу Осипова и Успенской «граничит» с синагогой.
Строго говоря, угловое здание, возведенное в 1912 году по проекту архитектора С.С. Гальперсона (см. сохранившуюся со стороны Успенской рекламную доску), — не совсем модерн. Специалисты характеризуют его стиль как модернизированный неоампир. По тем временам монументальный дом Гальперсона был небоскребом и рекордсменом по площади квартир (до 150 кв.м). Но почему-то сам инженер-архитектор Самуил Савельевич Гальперсон с супругой Роза Леонидовной проживал в другом доходном доме на Успенской, который он построил на пару лет позже «небоскреба».
Здесь же находилась Частная хирургическая лечебница по женским болезням и акушерству с постоянными кроватями доктора Марка Райха. Интересно, лечил ли он своих пациенток в Оргонных пирамидах, которые изобрел его однофамилец, психоаналитик Вильгельм Райх, уроженец Перемышлянского района Львовской области? Этот, львовский, Райх полагал, что в основе каждого невроза лежит отсутствие сексуального удовлетворения. Он стал первым клиническим ассистентом доктора Фрейда, а впоследствии дорос до вице-директора Фрейдовской клиники.
В 1924 году, когда советская власть национализировала клинику одесского Райха, Вильгельм Райх стал директором первого в Австрии учебного института психоанализа. Вполне вероятно, он мог встречаться с одесским человеком-волком Сергеем Панкеевым, пациентом Фрейда и его, Фрейда, одесской мамой Амалией.
GPS: 46.474949, 30.745165
Если с магазином «Черноморец» на Троицкой/Пушкинской соседствовал флигель караимской кенасы, то это похожее на палаццо здание с магазином на углу Осипова и Успенской «граничит» с синагогой.
Строго говоря, угловое здание, возведенное в 1912 году по проекту архитектора С.С. Гальперсона (см. сохранившуюся со стороны Успенской рекламную доску), — не совсем модерн. Специалисты характеризуют его стиль как модернизированный неоампир. По тем временам монументальный дом Гальперсона был небоскребом и рекордсменом по площади квартир (до 150 кв.м). Но почему-то сам инженер-архитектор Самуил Савельевич Гальперсон с супругой Роза Леонидовной проживал в другом доходном доме на Успенской, который он построил на пару лет позже «небоскреба».
Здесь же находилась Частная хирургическая лечебница по женским болезням и акушерству с постоянными кроватями доктора Марка Райха. Интересно, лечил ли он своих пациенток в Оргонных пирамидах, которые изобрел его однофамилец, психоаналитик Вильгельм Райх, уроженец Перемышлянского района Львовской области? Этот, львовский, Райх полагал, что в основе каждого невроза лежит отсутствие сексуального удовлетворения. Он стал первым клиническим ассистентом доктора Фрейда, а впоследствии дорос до вице-директора Фрейдовской клиники.
В 1924 году, когда советская власть национализировала клинику одесского Райха, Вильгельм Райх стал директором первого в Австрии учебного института психоанализа. Вполне вероятно, он мог встречаться с одесским человеком-волком Сергеем Панкеевым, пациентом Фрейда и его, Фрейда, одесской мамой Амалией.
GPS: 46.471560, 30.751403
GPS: 46.471560, 30.751403
На Большой Арнаутской арнаутов (хоть больших, хоть малых) куда меньше, чем на Французском бульваре французов, а на Итальянском — итальянцев. Ноль целых ноль десятых, если быть точным, арнаутов на улице, по которой мы идем.
А вот симпатичные здания в стиле модерн, слава Богу, сохранились.
Одно из них — вот эта школа, бывшая мужская гимназия Михаила Панченко. Правила приличия и гендерного равенства предписывают рассказать вначале о женской гимназии Ольги Кандыбы на ул. Пастера. Эти частные учебные заведения связывают не только, что они были частными, а их основателями были украинцы, а еще и то, что остальные старинные одесские гимназии превратились во что угодно, а эти вот — в школы. Кроме того, в здании гимназии Кандыбы до, собственно, гимназии, был Питомник …славянских девиц. Да-да, в Одессе существовал целый ряд учреждений, так или иначе связанных с (пан)славянским движением, которое, в свою очередь, было связано с национально-освободительным движением на Балканах. В Одессе была целая «Балканская колония», в которую входили и арнауты — хоть и не славяне, но тоже выходцы из Балканских стран. По-видимому, они и растворились в других выходцах. Чтобы закончить с гимназией Кандыбы, где сейчас школа №105 рядом с Украинским театром, добавим что в ней учился личный враг Гитлера, военный моряк-подводник Александр Маринеско, а в этом доме жил выдающийся (астро)физик Георгий (Джордж) Гамов, личный друг Нобелевского лауреата Льва Ландау.
Вернемся к гимназии Михаила Панченко на Большой Арнаутской, 9. Это монументальное и одновременно элегантное здание по стилю относят и к неоклассицизму, и к модерну. Михаил Семенович Панченко, приват-доцент Новороссийского (Одесского) университета, был личностью неординарной: к примеру, он отыскал «Забытый проект М.В. Ломоносова: «Показание возможного прохода Сибирским океаном в Восточную Индию». В гимназии преподавали латынь.
Преподаватель латинского языка Михаил Болтенко в 1921 году стал одним из основателей Одесского археологического института. В этом же 1921 году во время археологических изысканий в «селе казацких кладов» Усатово под Одессой, Болтенко открыл позднетрипольскую Усатовскую культуру. Напомним, что загадочных трипольцев за четверть века до этого от(к)рыл под Киевом украинский археолог с чешскими корнями Викентий Хвойка, который тоже, кстати, числился среди членов Одесского общества истории и древностей.
На Большой Арнаутской арнаутов (хоть больших, хоть малых) куда меньше, чем на Французском бульваре французов, а на Итальянском — итальянцев. Ноль целых ноль десятых, если быть точным, арнаутов на улице, по которой мы идем.
А вот симпатичные здания в стиле модерн, слава Богу, сохранились.
Одно из них — вот эта школа, бывшая мужская гимназия Михаила Панченко. Правила приличия и гендерного равенства предписывают рассказать вначале о женской гимназии Ольги Кандыбы на ул. Пастера. Эти частные учебные заведения связывают не только, что они были частными, а их основателями были украинцы, а еще и то, что остальные старинные одесские гимназии превратились во что угодно, а эти вот — в школы. Кроме того, в здании гимназии Кандыбы до, собственно, гимназии, был Питомник …славянских девиц. Да-да, в Одессе существовал целый ряд учреждений, так или иначе связанных с (пан)славянским движением, которое, в свою очередь, было связано с национально-освободительным движением на Балканах. В Одессе была целая «Балканская колония», в которую входили и арнауты — хоть и не славяне, но тоже выходцы из Балканских стран. По-видимому, они и растворились в других выходцах. Чтобы закончить с гимназией Кандыбы, где сейчас школа №105 рядом с Украинским театром, добавим что в ней учился личный враг Гитлера, военный моряк-подводник Александр Маринеско, а в этом доме жил выдающийся (астро)физик Георгий (Джордж) Гамов, личный друг Нобелевского лауреата Льва Ландау.
Вернемся к гимназии Михаила Панченко на Большой Арнаутской, 9. Это монументальное и одновременно элегантное здание по стилю относят и к неоклассицизму, и к модерну. Михаил Семенович Панченко, приват-доцент Новороссийского (Одесского) университета, был личностью неординарной: к примеру, он отыскал «Забытый проект М.В. Ломоносова: «Показание возможного прохода Сибирским океаном в Восточную Индию». В гимназии преподавали латынь.
Преподаватель латинского языка Михаил Болтенко в 1921 году стал одним из основателей Одесского археологического института. В этом же 1921 году во время археологических изысканий в «селе казацких кладов» Усатово под Одессой, Болтенко открыл позднетрипольскую Усатовскую культуру. Напомним, что загадочных трипольцев за четверть века до этого от(к)рыл под Киевом украинский археолог с чешскими корнями Викентий Хвойка, который тоже, кстати, числился среди членов Одесского общества истории и древностей.
GPS: 46.474167, 30.754749
Одесские трипольцы и албанцы — это уже история, а вот ОДУВС (Одеський державний університет внутрішніх справ, ОГУВД/Одесский Государственный Университет Внутренних Дел), кующий кадры для новообразованной полиции — это современность. Модерн, так сказать.
Впрочем, в здании «Полицейской Академии» чего только раньше не было. И артиллерийская спецшкола, где учился брат Мишки Япончика, и 3-я мужская гимназия, где учился Сергей Королев, и 1-я прогимназия. Вопрос не из школьной программы: что общего между румынским маршалом Антонеску и наркомом иностранных дел СССР Чичериным? Да, оба бывали в Одессе. И улица Успенская в разные времена носила их имена.
А говорит ли вам что-то такие имена-фамилии — Владимир Чеховский и Сергей Шелухин? Эти выдающиеся люди преподавали здесь, в третьей гимназии: первый — историю, второй — законоведение. Во времена Украинской революции оба были лидерами украинского движения в Одессе. А затем стали у руля молодой страны. Владимир Мусиевич Чеховский, преподававший историю, психологию и логику, не только в этой гимназии, но и в других учебных заведениях Одессы, стал директором департамента исповеданий в правительстве Украинской Народной Республики. Он последовательно проводил политику украинизации церковной жизни, выступая за автокефалию УПЦ. В 1919 он возглавляет правительство, а Сергей Шелухин становится министром юстиции и Генеральным прокурором Украины. Сергей Павлович возглавлял украинскую делегацию на мирных переговорах с большевицкой Россией, как член украинской делегации участвовал на Парижской мирной конференции.
Талантливый публицист и поэт Шелухин, писавший статьи и стихи под псевдонимом «С. Павленко», высказал актуальную, увы, до сих пор мысль: «Главное наше горе, что мы привыкли ждать, что нам дадут мир. Нет! Никто не даст нам мир, а только мы сами!» …За участие в фиктивном «Союзе освобождения Украины» Чеховский по приговору тройки УНКВД в 1937 г. был растрелян в зловещем урочище Сандармох в Карелии, где погибли сотни представителей украинской интеллигенции. В 2006 году Нацбанк Украины выпустил монету 2 гривны с портретом Чеховского. Шелухин, в 1921 г. эмигрировавший в Чехословакию, избежал этой участи.
Профессор права Украинского свободного университета и Украинского педагогического института им. М. Драгоманова, глава Украинского комитета Чехословакии, Сергей Павлович дожил до 74 лет и похоронен в Праге. Осталось сказать, что этот внушительный комплекс зданий между Лидерсовским бульваром, улицами Белинского и Успенской был построен по проекту архитекторов Василия Мааса и Демосфена Мазирова. Первый из них — польского, второй — армянского происхождения. Причем этот корпус университета внутренних дел считается самой знаменитой постройкой Мааса, который на склоне лет переехал в Минск, а затем в Каунас, где и нашел свое последние пристанище.
GPS: 46.474167, 30.754749
Одесские трипольцы и албанцы — это уже история, а вот ОДУВС (Одеський державний університет внутрішніх справ, ОГУВД/Одесский Государственный Университет Внутренних Дел), кующий кадры для новообразованной полиции — это современность. Модерн, так сказать.
Впрочем, в здании «Полицейской Академии» чего только раньше не было. И артиллерийская спецшкола, где учился брат Мишки Япончика, и 3-я мужская гимназия, где учился Сергей Королев, и 1-я прогимназия. Вопрос не из школьной программы: что общего между румынским маршалом Антонеску и наркомом иностранных дел СССР Чичериным? Да, оба бывали в Одессе. И улица Успенская в разные времена носила их имена.
А говорит ли вам что-то такие имена-фамилии — Владимир Чеховский и Сергей Шелухин? Эти выдающиеся люди преподавали здесь, в третьей гимназии: первый — историю, второй — законоведение. Во времена Украинской революции оба были лидерами украинского движения в Одессе. А затем стали у руля молодой страны. Владимир Мусиевич Чеховский, преподававший историю, психологию и логику, не только в этой гимназии, но и в других учебных заведениях Одессы, стал директором департамента исповеданий в правительстве Украинской Народной Республики. Он последовательно проводил политику украинизации церковной жизни, выступая за автокефалию УПЦ. В 1919 он возглавляет правительство, а Сергей Шелухин становится министром юстиции и Генеральным прокурором Украины. Сергей Павлович возглавлял украинскую делегацию на мирных переговорах с большевицкой Россией, как член украинской делегации участвовал на Парижской мирной конференции.
Талантливый публицист и поэт Шелухин, писавший статьи и стихи под псевдонимом «С. Павленко», высказал актуальную, увы, до сих пор мысль: «Главное наше горе, что мы привыкли ждать, что нам дадут мир. Нет! Никто не даст нам мир, а только мы сами!» …За участие в фиктивном «Союзе освобождения Украины» Чеховский по приговору тройки УНКВД в 1937 г. был растрелян в зловещем урочище Сандармох в Карелии, где погибли сотни представителей украинской интеллигенции. В 2006 году Нацбанк Украины выпустил монету 2 гривны с портретом Чеховского. Шелухин, в 1921 г. эмигрировавший в Чехословакию, избежал этой участи.
Профессор права Украинского свободного университета и Украинского педагогического института им. М. Драгоманова, глава Украинского комитета Чехословакии, Сергей Павлович дожил до 74 лет и похоронен в Праге. Осталось сказать, что этот внушительный комплекс зданий между Лидерсовским бульваром, улицами Белинского и Успенской был построен по проекту архитекторов Василия Мааса и Демосфена Мазирова. Первый из них — польского, второй — армянского происхождения. Причем этот корпус университета внутренних дел считается самой знаменитой постройкой Мааса, который на склоне лет переехал в Минск, а затем в Каунас, где и нашел свое последние пристанище.
